Никита Крюков и Максим Вылегжанин на Олимпиаде в Сочи в лыжном командном спринте пришли к финишу вторыми. Несмотря на огромную радость от серебряной медали, один из героев той гонки, Никита Крюков, чьим этапом завершалась эстафета, до сих пор испытывает чувство досады от невыполненного долга.
фото РИА
Степан Чаушьян, АиФ. ru: Показалось, что вы были расстроены сразу после финиша, хотя для многих спортсменов серебро — это большая удача.
Никита Крюков: Правильно показалось, что я был не очень доволен сразу после финиша. Артист, который играет в театре, и тот не сразу может выйти из образа после того, как он заканчивает выступление. Так и у меня. Когда я бежал, я был заряжен на победу, на золото и после того, как финишировал, не сразу смог осознать. Было чувство досады, невыполненного долга. Потом только, может, только сейчас, я начинаю радоваться той медали, которую завоевал, тому, что она у меня вообще есть. Это лучше, чем остаться без медали, но на тот момент я шел к золоту, а получил серебро, думал, что это провал. Наверное, когда медаль будет висеть на шее, у меня будут совершенно другие чувства. Но в первый момент чувствовал, что подвел напарника, подвел страну.
— Что сложнее, бежать индивидуальную гонку, где отвечаешь сам за себя, или командную, где ты в ответе еще и перед партнером, но в любой момент он может и подстраховать?
— Сложнее, все-таки, бежать в командной гонке. В индивидуальной ты отвечаешь только за себя, ты знаешь свои силы, знаешь, что ты можешь. А в командной гонке этот успех зависит еще и от твоего товарища.
— Возвращаясь к тому моменту, когда решилась судьба гонки...
— В том моменте, когда было падение немецкого спортсмена, сбилось всё. Финн дальше поехал в стойке отдыхая, а мне пришлось мало того, что пытаться устоять на одной лыже, но и раньше включаться, догонять. А трасса в Сочи совсем не легкая. Возможно, это и привело к тому, что я не смог выиграть. Я все-таки надеюсь, что, если бы не тот инцидент, все произошло бы так, как я задумывал, а рассчитывал я победить.
— Не снился ли тот момент? Прокручивался ли в голове с мыслями, что можно было сделать что-то по-другому?
— В том моменте я сделал все, что мог. Немец резко упал и я сразу наехал, зацепился лыжами и оставалось ждать, устою или не устою. Это все происходит в один момент и ты не знаешь как поведет себя лыжа, как поведет себя нога, которую ты зацепил, развернет, не развернет. Единственное, что я прокручивал в мыслях после финиша — выход с подъема. Но я не считаю, что я плохо вышел — на третьей позиции. Если бы я всегда лидировал и постоянно выигрывал! Но на тот момент, когда я выкатывался третьим, я не то что не расстраивался, я был уверен, что иду в хорошей для себя позиции.
фото РИА
— Дополнительное давление создают трибуны. Это поддержка, но одновременно и ответственность. Как влияет это фактор на выступления?
— На меня вчера трибуны и поддержка, все зрители влияли очень хорошо. Хотелось их порадовать, сделать подарок, чтобы они были счастливы и поняли, что не зря приходят на лыжные гонки, болеют за нас. И нам практически удалось это сделать. И даже когда мы выходили на цветочную церемонию, меня разрывало чувство досады, я стоял и не понимал, что я здесь делаю, я видел, как зрители болели, никто не разошелся. Они кричали, поздравляли. Я понял, что приношу радость болельщикам все равно. Нашей стране, конечно, не хватает положительных эмоций. Хочется хотя бы через спорт доносить их до людей.
